class="p1">— Леночка! Обманывать такую женщину, как ты? Которая настолько хороша в постели? — он обнял ее и шёпотом на ушко, — Я даже не могу сказать… была ли у меня прежде настолько шикарная женщина, от которой разум улетает в неизвестном направлении!

Завадская засмеялась:

— Ты говоришь так, будто опытный сорокалетний мужчина! Откуда у юноши такой опыт? Ну были у тебя женщины… но — сколько? Ты мне просто льстишь!

— Нет, душа моя! Нисколечко не льщу!

Она посмотрела на него внимательно:

— Да-а-а-а… что же… А почему тогда не приходишь?

— Красавица! У меня, к сожалению, еще куча дел!

— Ну вот… опять про дела! Ладно, прощаю. А… да! В следующий раз… Риту позвать?

Иван выматерился про себя, стараясь не подать виду:

— Я же тебе обещал, не так ли?

Она кивнула, не отводя взгляда.

— Тогда — приглашай! Я постараюсь предупредить тебя заранее, хорошо?

Она засмеялась довольно:

— Ладно! Договорились. Пойдем! А то твоя… Шахерезада взревнует! А ты знаешь, что у нее характер… ой какой?

Он усмехнулся:

— А я тебе говорил об этом! Просто ты не обратила внимания!

Они вернулись в костюмерную.

— Девочкам делают прически. И знаешь, что самое сложное? Чтобы и прическа была красивой, и — не особо сложная, чтобы не испортить, когда переодеваться будут! Потом — макияж! Тоже неброский, но явно видимый! И чтобы все это не потекло в ненужный момент. Знаешь, как девочки работали?! Нет, не знаешь! Мне представляется, что и крестьянки в страду так не выматываются на полях, как они здесь на подиуме!

Потом они сидели, негромко разговаривая, чтобы не мешать моделькам, гримерам и костюмерам. Было видно, что все напряжены, на нервах, как говорится! Почуяв витавшее в воздухе напряжение, он наклонился к Завадской и спросил:

— Лена! Может как-то сбросить эти… нервы? А то девчонки сейчас взорвутся!

— Попробуй! Будет интересно посмотреть!

И он начал скоморошить! Сначала по чуть-чуть, словно опробуя воду возле берега. Потом — увидев ответные улыбки девушек, смелее. К нему присоединилась Завадская. Вдвоем они немного встряхнули присутствующих, и к тому времени, когда в зале послышались людские голоса — сначала негромко, потом — все сильнее, перерастая в некий гул, девушки уже улыбались!

— Так! Девочки! Готовность! Настраиваемся! Все будет хорошо! — Елена посмотрела на часики на руке.

Иван, чуть поторапливаясь, открыл бутылку коньяка, вскрыл плитку шоколада, поломал ее. В подставленные чашки булькнул по обговоренной дозе.

— Ну, девочки! Вы — самые красивые! Самые обаятельные и привлекательные! У Вас — самые красивые фигуры! Вы — самые-самые! За Вас, красавицы!

Он прошел со своей кружкой по кругу, обнял по очереди всех и чмокнул в щечки. Ритку, озорничая и дразнясь — тискнул за красивую попу! Она улыбнулась и протянула:

— Ну вот… а у нас уже губы накрашены и толком поцеловаться не получится! — и проверила взглядом реакцию Фатьмы.

Подруга Ивана, придержала его в своих объятиях и чуть задумавшись, смачно поцеловала в губы.

— А тебя, радость моя, я просто — люблю! — вот вырвалось это как-то… само!

Фатьма победительницей посмотрела на Риту, а потом и на Елену, повернулась к женщине-гримеру:

— Поправьте мне помаду, пожалуйста!

А потом… потом начался марафон! Он уже боялся сказать даже слово, так все были погружены в процесс. Девчонки заходили за занавес, который организовали на входе, и который в нужный момент открывала-закрывала одна из женщин. И сразу их обступали две-три женщины, которые раздевали моделей, и тут же одевали в другую одежду! И все это быстро-быстро, без задержек и церемоний! Только гример успевала мельком осмотреть их лица, что-то и где-то промокнуть ваткой, добавить чуть пудры, теней, помады… И снова — в зал! Какой, на хрен, здесь эротизм?! Пахота! Самая настоящая пахота!

Елизаров никогда не был в закулисье этого процесса. Да и сам процесс видел только по телевизору. Но здесь и сейчас… В какой-то момент ему стало страшно — это же надо так вкалывать! А из зала доносился голос Завадской — она вела показ и представляла модели.

«Как она здорово… интонирует! Когда — интригует, когда нужно — чуть снижает тон! Когда — задорно и весело! Артистка!».

Только в перерыве девочки смогли чуть перевести дух и выдохнуть! И их выражения лиц тотчас же сменились — из томных красавиц, неприступных, загадочных, они превратились в просто усталых молодых женщин. Они по-прежнему были красивы, но вот вожделеть их? Их хотелось просто пожалеть и обнять!

Рита посмотрела на него и выдохнула:

— Ваня, блядь! Убью за эти… туфли! Вот — убью, и Фатя меня не остановит!

Фатьма, привалившаяся к нему всем телом, простонала:

— Нет, Ритка! Хрен тебе! Я сама его убью! Тебе ничего не достанется. Дважды же не убьешь?

Марго хмыкнула, помолчала, но потом буркнула:

— Но… все-таки я их себе куплю… потом!

Фатьма повернулась к нему и прошептала:

— Нам пообещали потом, после показа, отдать все модели! Кто и что демонстрировал! Точнее, не отдать, а продать по себестоимости и с хорошей скидкой! Вот мы все и облизываемся!

Елена тоже устала, это было видно.

— Так, девочки! Перевели дух, и снова — взяли себя в руки! Сейчас — вторая часть! И как бы не самая сложная! Белье — это дело такое! Тут особо ничего не спрячешь, все недостатки будут видны!

Одна из женщин-помощниц обернулась на Ивана и растерянно протянула:

— Может… молодой человек выйдет на это время из костюмерной?

Завадская фыркнула и спросила:

— Почему?

— Ну так… белье же!

— И что? Что он еще здесь не видел? — засмеялась Рита.

— Но Вы же… понимаете… модели будут голыми… пока переодеваются!

— И что?

Женщина смутилась, что-то пробормотала.

— Так! Не отвлекаемся! Нет здесь молодого человека, здесь все свои. Некого стесняться! Фатьма — это его… подруга. Рита? Рита, ты стесняешься?

В ответ — негромкий смех.

Клаве, похоже, было вообще все — «до лампочки!».

— Ну вот и славно! Работаем, девочки, не стоим! — Завадская снова… как «мадам» в борделе.

Все же Косов улучил момент и, приоткрыв дверь во двор ателье, выскользнул на улицу.

«Курить хочу — аж уши пухнут!».

Курил он долго — пока не замерз окончательно!

Когда он шмыгнул мышкой в костюмерную, Рита как раз натягивала на белую попу очередные трусики. Увидев его, она демонстративно замедлилась, и повернулась к нему спиной:

— Ва-а-а-нь! Посмотри, по-моему, складки остались… вот здесь… чуть пониже!

Метнувшуюся к ней костюмершу, она придержала рукой:

— Поправь ты, Ваня, пожалуйста!

Он подошел и скрывая улыбку, чуть поправил-подтянул трусики:

— Марго! Ну что ты в самом деле?! Ну какие могут быть складки на